Русские корни мексиканского кино

А знаете какой в Мексике самый известный комический дуэт? Мануэль Паласиос и - внимание! - Станислав Шилинский. Интересная история: советский иммигрант сумел стать одним из любимейших в Мексике актеров. А еще без его помощи вряд ли сложилась бы карьера у самой большой звезды комедии в Латинской Америке, актера, которого Чаплин назвал лучшим комиком современности.

Я тут почитала немного - так вот: у классики мексиканского кино русские корни! 

Оговорюсь, корни все же не то, чтобы русские - российские. Все те люди, о которых дальше речь, родились на просторах даже еще не Советского Союза, а Российской Империи.

Упомянутый выше Шилинский, например, был родом из Литвы, но начинается эта история не с него, а с Григория Иванова. Он приехал в Мексику в 20-х годах вместе с женой Анной Жуковой и тремя дочерьми: Ольгой, Валентиной и Тамарой. Приехал, обосновался в Мехико и открыл так называемый палаточный театр. Тент, а под ним сцена и несколько рядов стульев - вот и вся нехитрая конструкция, однако такие театры-варьете были в то время невероятно популярны.

Через какое-то время к труппе этого театра (который, кстати, назывался "Валентина" в честь одной из дочерей) примкнул тот самый Станислав Шилинский. Он вроде бы приехал в Мексику с советским цирком. И до знакомства с семьей Ивановых, похоже, пожил уже какое-то время в стране. По крайней мере, совершенно очевидно, что языком он владел уже очень неплохо и прекрасно разбирался в реалиях мексиканской жизни - в театре он стал выступать с сатирическими монологами и скетчами, которые писал сам. Очень популярный был в те времена жанр, дедушка современного стенд-апа.

Русская "Валентина" (в которой, впрочем, не было, кажется, ничего особенно русского) была, конечно, не настоящим театром, а только палаточным, и публика туда ходила не самая респектабельная, но зато зрителей набивалось много. Посмотреть на танцующих девиц и послушать острые шутки на злобу дня всегда было много желающих, тем более, что вход стоил всего несколько центов. Шилинский, кажется, неплохо устроился, а вскоре даже и породнился с хозяином театра - женился на его дочери Ольге.

В 1929 году к труппе примкнул 18-летний юноша по имени Марио Морено. Через пять лет это имя будет знать весь город, через десять - вся страна, а через 25 он получит признание Голливуда и вместе с ним Золотой Глобус. Но в 29 году он просто никому не известный начинающий актер, и сложно сказать, как сложилась бы его судьба, не познакомься он с Шилинским. Где-то в процессе их совместной работы родился персонаж, который и обессмертит имя Марио Морено - Кантинфлас. Это такой маленький человек, выходец из народа, наивный и даже простоватый, который особенно прославился тем, что не очень хорошо умел выражать свои мысли и говорил всегда много, но при этом ничего по сути.

Марио Морено - Кантинфлас

Кантинфлас и Шилинский, похоже, отлично сработались. Когда Кантинфлас, поссорившись с Ивановым, решил покинуть театр, Станислав ушел вместе с ним. На тот момент они уже были не только друзьями, но и родственниками: в 1934 году Марио женился на Валентине Ивановой, сестре Ольги.

Брак этот, к слову сказать, нельзя было назвать очень удачным. Марио приписывают многочисленные романы, в том числе, и с этой мексиканской актрисой чешского происхождения Мирославой Штерновой. 

Соблазнительница Мирослава

Марио Морено впервые снялся в кино в 1936 году в эпизодической роли. Но уже в следующем году вышел первый фильм о Кантинфласе "Вот какая моя родина!" ("¡Así es mi tierra!")  с Шилинским в роли второго плана. А режиссером этого фильма был Аркадий Бойтлер, еще один русский эмигрант. Он начинал как комический актер и даже был популярен, снялся в двух десятках  короткометражек в России, а потом в нескольких фильмах в Германии, куда  сбежал после революции. Забавный факт: там же в Германии Аркадий однажды выиграл конкурс двойников Чаплина. А сам Чаплин, который решил тоже поучаствовать инкогнито, занял только четвертое место.

После долгих скитаний по разным странам в 1931 году Бойтлер очутился в Мексике, как раз когда здесь находился Сергей Эйзенштейн. Он даже снялся в массовке в одной из сцен фильма “Да здравствует Мексика!”, который Эйзенштейн так и не успел закончить. Бойтлер, которого тогдашняя мексиканская богема прозвала "русский петух", считается одним из тех немногих иностранцев, которые дали наибольший толчок развитию мексиканского кино. В качестве сценариста, режиссера или продюсера он приложил руку к дюжине мексиканских фильмов, ставших классикой. Среди них два с участием Кантинфласа: уже упоминавшийся   "Вот какая моя родина!" и "Орел или решка" ("Águila o sol"), который по опросам населения входит в сто лучших фильмов страны.

"русский петух" Бойтлер

Однако настоящей славы Кантинфлас добился не благодаря фильмам Бойтлера, а благодаря продюсерской компании Posa Films, которую Марио Морено создал в конце 30-х вместе - да, да - с еще одним русским эмигрантом, Жаком Гельманом. Жак родился в Петербурге, в аристократической семье, и как и Бойтлер, вынужден был спасаться от революции бегством. Гельман изучал азы кинематографа в Берлине, потом основал прокатную компанию в Париже и приехал в Мексику в конце 30-х с целью открыть здесь филиал. Но Вторая Мировая нарушила все его планы, и он решил остаться в Мексике насовсем.

Новоиспеченная компания Posa Films начинала с рекламных короткометражек: сценарии Шилинского, деньги Гельмана, в главной роли Кантинфлас. Но уже в 1940 году они сняли первый полнометражный фильм, сделавший Кантинфласа суперзвездой во всей Латинской Америке. С тех пор Гельман стоял за каждым успехом Кантинфласа. Именно он помог создать те фильмы, которые так высоко оценил Чаплин. Именно он, решив сделать Кантинфласа мировой звездой, придумал снять кино на известные в Европе сюжеты: "Три мушкетера" и "Ромео и Джульетта". Затея, правда, не удалась - слишком сложно было перевести юмор Кантинфласа, так что особо популярным за пределами испаноязычного мира он так и не стал. Зато "Три мушкетера" попали на первый в истории Каннский фестиваль.

Фильмы про Кантинфласа подарили Марио славу, а Жаку - безбедную жизнь. Он поселился в городе Куэрнавака, где жила вся тогдашняя богема, но имел еще апартаменты в Нью-Йорке и новом, только-только набиравшим популярность курортном городке Акапулько. Ну а когда у тебя столько стен, вполне логично начать украшать их картинами, тем более, если ты лично знаком с лучшими художниками страны. Жак и его жена Наташа стали активно скупать  произведения своих современников, вкладывая в свое увлечения немалые средства. Не имея больших знаний в области искусства и полагаясь исключительно на собственный вкус, Гельманы, однако, собрали за свою жизнь две прекрасные коллекции, поражающие экспертов своей полнотой и последовательностью.

Первая - произведения современного европейского искусства (среди которых работы Пикассо, Матисса, Боннара и Ренуара) - после смерти Наташи была передана музею Метрополитен в Нью-Йорке. Вторая - картины современных мексиканских художников (Фрида Кало, Диего Ривера, Альфаро Сикейрос, например) - считается наиболее значительной частной коллекцией мексиканской живописи XX века.

Жак и Наташа Гельман. Чудесное фото

Будучи людьми состоятельными, они могли себе позволить заказать портрет, например,  у Диего Риверы.  

Ривера - Портрет Наташи Гельман

Кроме двух известных на весь мир коллекций, в наследие от Гельманов остался еще и фонд их имени. Он раздает награды и стипендии начинающим художникам в Чикаго, Нью-Йорке и Питтсбурге. А пополняется фонд за счет продаж тех самых фильмов с Кантинфласом, который до сих пор популярен, потому что  (я уверена, что именно поэтому!) в свое время очень удачно окружил себя этими талантливыми ребятами, сбежавшими из страны советов.

Ну а что же Станислав Шилинский? Какое-то время он оставался в тени своего именитого друга и родственника, в прямом смысле на вторых ролях. Но в конце сороковых познакомился с другим комиком по имени Мануэль Паласиос и по прозвищу Манолин. Эти двое вошли в историю мексиканского кино как лучший комический дуэт "Манолин и Чилински" (так фамилию Станислава произносят мексиканцы).

Манолин изображал такого дурачка-простачка, который в силу своей глупости и наивности вечно влипал в разные истории. Не очень привлекательный, в брюках с сильно завышенной талией, манера говорить слегка по-детски.

Шилинский наоборот красавец, одевается по последней моде, обаятельный и привлекательный. Ему все время приходится расхлебывать ту кашу, которую заваривает его непутевый друг, но благодаря его уму и смекалке они с успехом выпутываются из каждой передряги.

Шилинский слева

Так как оба они начинали в палаточных театрах, то и в свои фильмы принесли многое из этого стиля. Это была "белая" комедия положений, добрая и легкая. Кроме того, они оба неплохо пели, играли на гитаре и скрипке и даже выпустили диск с лучшими песнями из своих фильмов.

Комедии дуэта Манолин и Чилински - это, бесспорно, классика мексиканского кино. Вот отличный кусочек одного из их фильмов. Номер про русских с песнями и плясками.

Обо всех этих удивительных людях я узнала благодаря фильму о жизни Кантинфласа, который вышел в прошлом году. Но я нисколько не сомневаюсь, что в мексиканской киноиндустрии были и другие русские (российские) иммигранты. Буквально на днях, когда я дописывала этот пост, скончалась одна известная мексиканская актриса Мария Елена Веласко. Естественно, о ней сразу вышло много статей, и среди прочего оказалось, что ее муж тоже был русским. Звали его Хулиан де Мериче, но настоящее его имя было Владимир Липкиес. Этот невероятный человек поучаствовал более чем в 170 фильмах, выступая в них как актер, танцор, хореограф, режиссер, актер дубляжа, фотограф и композитор!